История создания

Золоченые купола Исаакиевского собора - такой же общепризнанный символ Санкт-Петербурга, как кораблик на шпиле Адмиралтейства или ангел Петропавловского собора. Один из крупнейших храмов Старого Света объединяет в единый ансамбль Сенатскую и Исаакиевскую площади, на фоне его силуэта мы видим Медного всадника и знаменитых пушкинских львов дома Лобанова-Ростовского. В создании этого грандиозного сооружения объединились талант Огюста Монферрана

Анри́ Луи́ Огю́ст Рика́р де Монферра́н (23 января 1786, Шайо, предместье Парижа — 28 июня [10 июля] 1858, Санкт-Петербург) — архитектор, строитель Исаакиевского собора в Санкт-Петербурге. На русский манер Рикара Монферрана также называли Август Августович Монферран и Август (Августин) Антонович Монферран.

и инженерный опыт Августина Бетанкура,

Бетанкур Августин (1758-1824). А. Бетанкур родился в Испании, на острове Тенерифе. Образование получил в Париже. Испанское правительство направляло Бетанкура во Францию, Англию, Германию и Нидерланды для ознакомления с системами судоходства по каналам, с новыми паровыми машинами и другими открытиями в области техники. Затем в Лондоне он изучал машины по осушению золотых и серебряных рудников. В 1798 году Бетанкуру была поручена организация испанского Корпуса инженеров путей сообщения. В Испании он назначался генерал-инспектором королевского кабинета машин, интендантом армии, главным директором почт. В 1801 году Бетанкур покинул отечество и переехал в Париж. Во Франции он опубликовал ряд научных трудов по гидравлике и создал проект нового шлюза, предназначенного для небольших каналов. Осенью 1807 года А. Бетанкур приехал в Россию и был принят на государственную службу с чином генерал-майора, но уже спустя два года стал генерал-лейтенантом.

Бетанкур блестяще подтвердил свою репутацию ученого и инженера-механика: под его руководством был переоборудован и оснащен паровыми машинами Тульский оружейный завод, сооружен Таицкий водовод, снабжавший водой Царское Село; ему принадлежит принципиально новое решение устройства арочной системы мостов в Туле, Ижоре, Петергофе, в Петербурге на Каменном острове; он руководил постройкой и оборудованием литейного завода в Казани, составил проекты и руководил строительством знаменитой Нижегородской ярмарки. Одна из значительных работ Бетанкура – сооружение огромного экзерциргауза в Москве. Особенно велик вклад Бетанкура в развитие инженерного образования в России. По его инициативе и проекту в 1809 году в Петербурге был основан первый в стране Институт инженеров путей сообщения. Для размещения этого учебного заведения государственной казной был приобретен дворец князя Юсупова на Фонтанке. Директором института по предложению Бетанкура был назначен французский офицер Сенновер. Попечителями были принц Ольденбургский и сам генерал-лейтенант Бетанкур, назначенный главным начальником института.

В 1816 году Бетанкур стал председателем вновь учрежденного в Петербурге Комитета по делам строений и гидравлических работ, по сути – учреждения, руководившего всеми строительными работами в городе. С 1819 года он руководит Главным управлением путей сообщения. Этому талантливому инженеру принадлежит ряд изобретений. Он создал уникальную машину для очистки акватории Кронштадтского морского порта. А. Бетанкур был членом научных обществ России и Европы, его перу принадлежат научные труды, изданные в Париже, Лондоне, Петербурге и других городах Европы. Приспособления и механизмы, созданные им, нашли широкое применение в строительстве. Основатель Института инженеров путей сообщения, Бетанкур создал школу широко образованных инженеров. Его ученики С. Лихардов, А. Д. Готман, Л. Л. Карбоньер и другие принимали участие в строительстве Исаакиевского собора.

гении живописца Карла Брюллова

Брюллов Карл Павлович (1799-1852). Выдающийся русский живописец К. П. Брюллов родился в Петербурге, в семье преподавателя Императорской Академии художеств. В возрасте десяти лет он поступил в Академию художеств. Картина «Нарцисс», написанная Брюлловым в 1819 году, обратила на себя внимание его современников. Дипломной работой художника стала картина «Явление Аврааму трех ангелов у дуба Мамврийского», которая принесла ему не только аттестат I степени Академии художеств, но и большую золотую медаль. В 1822 году с братом Александром, впоследствии известным архитектором, Карл Брюллов отправился в Италию, где проработал почти четырнадцать лет. Это был самый плодотворный период его творчества: жанровые композиции, портреты и живописный шедевр «Последний день Помпеи» принесли художнику европейскую известность.

В 1836 году К. П. Брюллов возвратился в Россию и занял должность профессора Академии художеств. В Петербурге художник создал неповторимую галерею портретов своих современников: Н. В. Кукольника, В. А. Жуковского, сестер Шишмаревых, А. Н. Струговщикова, Ю. П. Самойловой с Амалией Пачини и ряд других. Он работал над исторической композицией «Осада Пскова войсками Стефана Батория», к сожалению, так и оставшейся незавершенной.

С 1843 по 1847 год К. П. Брюллов принимает участие в живописном оформлении Исаакиевского собора. Художник подготовил эскизы росписей аттика под барабаном главного купола и парусов барабана, роспись плафона «Богоматерь во славе». Однако обострение болезни легких вынудило его просить разрешения прервать работу и отправиться для лечения в Италию. Второй итальянский период жизни К. П. Брюллова короткий – около трех лет. Похоронен художник недалеко от Рима.

и скульптора Ивана Витали,

Витали Иван Петрович (1794-1855). И. П. Витали родился в Петербурге. Его отец, лепщик Пьетро Витали, юношей приехал в Россию из Италии. С детских лет он находился в среде художников и скульпторов. Отец часто брал Ивана в мастерские Академии художеств. Однажды в литейной молодой Витали увидел, как известный мастер Екимов чеканил группу тритонов, в которой фантазия сочеталась с тонким пониманием природы. Придя домой, Витали по памяти вылепил эту группу из глины. Талантливый резчик по мрамору Августино Трискорни оценил дарование мальчика и взял его к себе в ученики. В мастерской Трискорни создавались надгробные памятники, камины, вазы, бюсты, декоративная скульптура. Здесь Витали научился чувствовать фактуру материала, а тяжелая работа лепщика, чеканщика и мраморщика приучила его к терпению и точности. Много лет спустя, уже став известным скульптором, он иногда сам исполнял в мраморе и бронзе свои произведения. Работая в мастерской, Витали посещал классы Академии художеств. В 1818 году Трискорни поручил ученику руководить московским отделением мастерской. Знания, полученные в годы ученичества, помогали скульптору понять сущность замыслов московских архитекторов, с которыми он начал работать. Достиг высокого мастерства, изучая произведения скульпторов русского классицизма – Гордеева, Мартоса, Замараева. В Москве И. П. Витали исполнил декоративные скульптуры для зданий Опекунского совета (1820-1825), Технического училища (1829-1830) и Сиротского института (1832-1835). В 1838 году за бюст Карла Брюллова Витали получил звание неклассного художника, а в 1840 году – академика. Это звание было ему присвоено за бюст художника В. К. Шебуева. С 1841 года Витали – преподаватель, а с 1842-го – профессор Академии художеств.

В 1841 году И. П. Витали получил большой заказ на скульптурное оформление Исаакиевского собора, требовавший многолетнего труда. Эта работа поглотила почти все его творческие силы. Иван Петрович руководил работами по изготовлению скульптуры для Исаакиевского собора. В течение четырнадцати лет вместе со своими помощниками он создал более трехсот статуй и рельефов, композиции двух фронтонов, пластическое убранство наружных и внутренних дверей, сводов и барабана главного купола. Русские скульпторы и художники воспринимали собор не только как культовое здание, но и как своеобразный архитектурно-художественный памятник эпохи, и считали за честь участвовать в его оформлении.

Тяжелая болезнь подорвала силы Витали, и в 1855 году он скончался. Завершение работы по созданию пластического убранства собора проходило уже без его участия. И. П. Витали похоронен в Петербурге, в Некрополе мастеров искусств Александро-Невской лавры. Его ученик Антонио Фолетти создал бюст из белого итальянского мрамора – великолепное надгробие великому скульптору.

мастерство русских камнерезов и ломщиков гранита и знания создателя гальванопластики профессора Б. С. Якоби.

Якоби Борис Семенович (Мориц-Герман) (1801–1874). Физик, по окончании курса в Геттингене переехал в Кенигсберг, где занимался архитектурной практикой. В 1835 году был приглашен в Дерптский университет на кафедру гражданской архитектуры. В 1837 году был откомандирован в санкт-петербургскую комиссию для исследования применения электромагнитов к движению машин. Построил лодку с электромагнитным двигателем, который развивал мощность в 1 л.с. и двигал лодку с 14 пассажирами по Неве против течения. В 1838 году сделал свое самое замечательное открытие – гальванопластику, широко примененную при изготовлении скульптуры для Исаакиевского собора.

Из-за частых затоплений берега Невы самой природой не были предназначены для заселения. Не случайно до прихода русских войск здесь располагались только две маленькие деревушки и два шведских поместья.

Местные жители не советовали царю Петру Алексеевичу осваивать эту местность, но новая столица России не могла расти и развиваться только на островах дельты Невы. И Петр I принял решение ставить здесь главную в стране верфь - Адмиралтейство.

Пётр I

Первые Исаакиевские соборы самым непосредственным образом связаны с именем основателя города, с Адмиралтейством и созданием Русского линейного флота.

В 1706 году на верфях Адмиралтейства трудились уже более 10 000 человек, и им, так же, как и жителям мастеровых слобод, надо было предоставить возможность исполнения религиозных обрядов. Церквей рядом с Адмиралтейством тогда не было, мосты через Неву еще не были наведены, а переезд на другой берег реки, в собор св. Петра и Павла, например, для принятия присяги флотскими чинами, отнимал много времени.

Петр Алексеевич, как обычно, решил вопрос быстро и эффективно, и в конце 1706 года распорядился подыскать подходящее помещение для церкви. Этим храмом царь пожелал увековечить имя своего ангела-хранителя - Петр I родился 30 мая по старому стилю, в день поминовения св. Исаакия Далматского.

Преподобный Исаакий Далматский. Жил в IV в. н. э., приняв постриг, подвизался в пустыне. В царствование императора Валента (364 – 378), сторонника ереси Ария, начались гонения на православных, стали разрушать их храмы. Узнав об этом, преподобный Исаакий пришел в Константинополь, чтобы утешить и укрепить православных в вере. В то время на императора войной пошли варвары-готы. Они захватили Фракию и приблизились к византийской столице. Когда Валент в сопровождении армии отправился на войну, Исаакий обратился к нему со словами: «Царь, отопри храмы православным, и тогда Господь поможет тебе !». Но император, не обращая внимания на слова монаха, продолжил свой путь. Трижды повторил преподобный свое пророчество. Рассерженный Валент приказал бросить Исаакия в глубокий овраг, на дне которого находилось топкое болото. Но святые Ангелы вывели его из пропасти. Монах остался жив, снова догнал императора и сказал: «Ты хотел погубить меня, но святые Ангелы вывели меня из пропасти. Послушай меня, открой храмы православным, и победишь врагов своих. Если не послушаешь меня, то не возвратишься живым, но погибнешь в огне». Император удивился смелости старца, и приказал своим приближенным Сатурнину и Виктору схватить преподобного и держать в заточении до его возвращения с войны. Вскоре пророчество святого сбылось. Готы победили Валента и начали преследовать греческие войска. Император вместе со своим военачальником арианином укрылись в сарае с соломой и были сожжены. После известия о гибели Валента преподобного Исаакия освободили и стали почитать как пророка Божия.

Когда на престол был избран царь Феодосий Великий (379 – 395), то он по совету Сатурнина и Виктора призвал к себе старца, встретил его с великой честью, просил святых молитв и исполнил все его наставления: изгнал ариан и возвратил православным храмы. Преподобный Исаакий хотел возвратиться в пустыню, но Сатурнин и Виктор упросили его не покидать город и оградить его молитвами. В предместье Константинополя для святого построили жилище, куда к нему собирались иноки. Так возникла обитель, игуменом и духовным наставником в которой был преподобный Исаакий. Он помогал также бедным и страждущим. Достигнув глубокой старости, преподобный Исаакий поставил вместо себя игуменом преподобного Далмата, по имени которого и стал называться монастырь. Скончался преподобный Исаакий в 383 г. н. э.

Первая Исаакиевская церковь была создана под руководством графа Ф. М. Апраксина на деньги, выделенные для строительства Адмиралтейства.

Апраксин Федор Матвеевич (1661-1728). Граф, сподвижник Петра I, генрал-адмирал. Командовал русским флотом в Северной войне и Персидском походе. С 1718 года - президент Адмиралтейств-коллегии, с 1726 года - член Верховного тайного совета.

Это был переоборудованный под храм чертежный амбар размером 9 х 18 м. Он находился с запада от Адмиралтейства, в 40 - 50 м от Невы. Шатровая крыша храма высотой 4 - 4,5 м была покрыта водонепроницаемым воско-битумным составом черно-коричневого цвета, которым смолили днища кораблей. Шпиль церкви венчал крест, на башне подвесили небольшие колокола.

Амбар переделали в церковь всего за три месяца, и уже в мае 1707 года храм освятили.

Наспех переоборудованное строение было малопригодно для богослужений. Об этом свидетельствует переписка между настоятелем храма о. Василием и графом Апраксиным. Священник неоднократно просил утеплить здание, сделать еще одну печь, жаловался на задержку денежных выплат. Кроме того, помещение храма не было рассчитано на большое скопление людей и множество горящих свеч. В зимнее время это приводило к конденсации влаги на потолочных балках и к их разрушению.

Скорее всего, именно эти причины побудили Петра I в 1709 году провести дополнительные работы в храме. Заменили покрытие крыши, прорубили два слуховых оконца для вентиляции чердачного помещения, установили вторую печь и обе печи выложили изразцами. Шпиль и купол покрыли листовым железом и выкрасили. Вокруг храма установили забор, чтобы пасущиеся на Адмиралтейском лугу козы и коровы не подходили к церковным стенам. Внутри ограды установили звонницу в виде навеса на двух столбах, под которым повесили в ряд пять небольших колоколов.

Внутри собора заменили иконостас, сделали подвесной потолок, стены обтянули штофной тканью, установили дополнительные фонари у входа и шандалы.

Петр Алексеевич придавал этому храму большое значение. Именно здесь 19 февраля 1712 года состоялось его венчание с Екатериной Алексеевной (императрицей Екатериной I), а с 1723 года по специальному указу императора только в Исаакиевской церкви должны были принимать присягу моряки Балтийского флота и служащие Адмиралтейства.

После победоносного завершения Северной войны (1700 - 1721 годы) опасность вражеского нападения на Санкт-Петербург уменьшилась, и можно было подумать о придании городу столичного блеска. Теперь уже первая Исаакиевская церковь, по статусу приравненная к Петропавловскому собору, не могла оставаться в переоборудованном чертежном амбаре. Новый проект храма разработал Г. И. Маттарнови. Это было здание, близкое по архитектурному решению к собору св. Петра и Павла - с такими же высокой колокольней, шпилем, часами-курантами и небольшим куполом в средней части. Для храма выбрали место на 80 - 90 м западнее Адмиралтейства, в 20 - 25 м от берега Невы. Официально закладка второго Исаакиевского храма состоялась в августе 1717 года в присутствии императора. Вскоре Маттарнови умирает, а строительство завершают Н. Ф. Гербель, Г. Киавери и М. Земцов.

Под крышу собор был подведен в 1722 году, купол и два яруса колокольни закончены спустя два года, и с этого времени в храме проводят богослужения. Третий ярус колокольни, куранты и шпиль достроили только в 1727 году.

Ширина этого здания составляла 17,5 м, толщина стен - 1,5 м, высота колокольни - 23 - 24 м. Интерьер второй Исаакиевской церкви украшал золоченый деревянный резной иконостас, выполненный по рисунку И. П. Зарудного, подобный иконостасу Петропавловского собора.

Однако место для строительства выбрали неудачно. В то время берега Невы не были укреплены гранитом, и оползание грунта вызвало неравномерную осадку здания, трещины в стенах и сводах собора. К тому же в мае 1735 года от удара молнии церковь загорелась, и пожар довершил начавшееся разрушение. Восстановить храм было невозможно. Вскоре его пришлось разобрать.

В 1762 году архитектор С. И. Чевакинский разработал планировку новой городской площади - Исаакиевской - и предложил проект собора, который предполагал соорудить в ее центре. Но осуществить этот замысел не удалось.

Построить новый собор, связанный с именем Петра Великого, поручила архитектору Антонио Ринальди восшедшая на российский престол императрица Екатерина II.

Если бы Ринальди построил этот храм, то он мог бы стать лучшим творением архитектора в Санкт-Петербурге. Собор был задуман с пятью изящными, сложными по рисунку куполами и высокой трехъярусной колокольней. В его строительстве принимал также участие архитектор А. Ф. Вист.

Мраморная облицовка должна была придать изысканность цветовому решению фасадов. Но возведение храма затянулось почти на тридцать лет. Не завершив начатого, Ринальди после смерти Екатерины II покинул Петербург. Достраивал храм в царствование императора Павла I придворный архитектор Винченцо Бренна, при этом упростив и исказив замысел Ринальди. Вместо пяти изящных легких куполов возвели один массивный. Облицовка мрамором доходила только до карниза, а выше стены собора остались кирпичными. В результате получилось приземистое полумраморное кирпичное сооружение, не соответствующее парадному облику центра столицы. Это заставило правительство и Синод уже спустя семь лет после освящения третьего Исаакиевского собора задуматься о его перестройке.

В 1809 году объявили конкурс на создание нового Исаакиевского храма. В нем приняли участие известные зодчие А. Н. Воронихин, А. Д. Захаров, В. П. Стасов, Ч. Камерон, Т. де Томон, Д. Кваренги и многие другие. Основное условие конкурса - требование Александра I сохранить в новом храме алтари предшествующего. Царь считал, что сносить их было бы "оскорбительным для памяти основателей". Однако, прекрасно понимая, что компоновка в одном сооружении новых и старых частей неизбежно приведет к неравномерной осадке здания и вызовет его разрушение, все участники конкурса предлагали полностью снести старый собор. Царь с этим не согласился. Ни один из конкурсных проектов им одобрен не был.

В 1813 году, в разгар войны с Наполеоном Бонапартом, в Петербурге была предпринята еще одна попытка перестроить Исаакиевский собор. По тем же причинам, что и предыдущий, конкурс проектов завершился безрезультатно.

Разочаровавшись в своей затее, Александр I решил больше не проводить конкурсы. Но от идеи переделать Исаакиевский собор не отказался.

В 1816 году был создан Комитет по делам строений и гидравлических работ, призванный превратить Петербург в парадный представительный город. Возглавил его талантливый инженер А. Бетанкур. В Комитет вошли архитекторы К. Росси, А. Модюи, А. А. Михайлов 2-й, инженеры П. П. Базен, М. Г. Дестреми другие.

Император дал распоряжение Бетанкуру подготовить предложения по перестройке Исаакиевского собора и подобрать для этого архитектора. Выбор пал на только что приехавшего в Россию из Франции Огюста Монферрана.

Монферран трудился над проектом в течение всего 1817 года, и представил 24 эскизных проекта Исаакиевского собора в различных стилях.

Как и другим, его работу чрезвычайно затрудняла обязательность сохранения трех уже освященных алтарей старого собора.

Монферран предполагал значительно увеличить размеры барабана центрального купола, оставив для его опор два старых и построив два новых пилона. Это решение было непрофессиональным. Неравномерная осадка пилонов ослабляла конструкцию здания, соединение его старых и новых частей и фундаментов редко приводило к положительным результатам. Тем не менее, 20 февраля 1818 года Александр I утвердил проект и назначил его автора придворным архитектором.

В 1820 году Монферран издал альбом с 21-й гравированной таблицей, где изображались планы, фасады, эскизы будущего храма в сравнении с проектами Ринальди и Бренна. Девиз на титульном листе "Non omnis moriar" (не весь умру) сопровождал архитектора всю его жизнь. Но автору альбома вскоре пришлось пожалеть о сделанном. "Обнародованные" планы вызвали обвинения коллег в техническом несовершенстве проекта. Наиболее серьезные упреки в профессиональной неопытности и авантюризме высказал придворный архитектор Антуан Модюи, который представил в Совет Академии художеств докладную записку о несостоятельности Монферрана как архитектора.

Критика сводилась к трем основным положениям: сомнения в том, что фундамент будет достаточно прочен для нового собора, сложности связи старых и новых частей здания, неправильное проектирование главного купола. Помимо замечаний по существу, Модюи допустил выпады личного характера, что, по мнению посла Франции в России графа де ла Ферроне, было вызвано, скорее всего, завистью к успехам соотечественника.

Специально созданный Комитет Академии художеств рассмотрел в 1821 году возражения Модюи и сообщил князю А. Н. Голицыну о невозможности перестройки Исаакиевского собора без переработки проекта Монферрана.

По распоряжению императора члены Комитета три месяца прорабатывали в эскизах свои предложения. В этом приняли участие В. П. Стасов, А. А. Михайлов 2-й, А. И. Мельников и А. А. Михайлов 1-й.

Согласившись с мнением опытных зодчих, Монферран выражает желание участвовать в "исправлении" собственного проекта. Он понимает, что его вариант нуждается в серьезной доработке. Внимательно изучив предложения, поправки и замечания членов Комитета, Монферран представил новый, более совершенный замысел, в котором предложил собственные решения наиболее принципиальных вопросов.

Так, в его новом проекте собор становится более компактным и завершенным. Главный купол занимает доминирующее положение, а правильно найденные пропорции портиков уравновешивают объем здания. Барабан купола установлен на четырех новых опорах, внутреннее пространство храма расширено.

В марте 1825 года проект получил Высочайшее одобрение. Таким образом, Монферран отстоял свое право быть автором одного из крупнейших купольных сооружений мира.

В строительстве Исаакиевского собора принимали участие архитекторы Д. В. Шебуев, А. П. Брюллов (брат Карла Брюллова) и Н. Е. Ефимов, А. И. Штакеншнейдер, А. И. Кракау, И. А. Монигетти и другие, для которых работа под руководством Монферрана стала школой подлинного архитектурно-строительного искусства.

Строительство Исаакиевского собора стало своеобразной практической академией отечественной архитектуры, где испытывались новые материалы, новые конструктивные приемы, изучались и применялись проектировочные и строительные методы. Так, следуя примеру Монферрана, русские зодчие начали широко применять в строительстве металлические конструкции.

Подготовлено А. П. Витушкиным

Строительство

Строительство Исаакиевского собора продолжалось с 1818 по 1858 год. По своему размаху оно превосходило подобного рода работы не только в Петербурге, но и во всей России. За 40 лет в нем приняли участие почти 500 000 человек: каменотесов, плотников, камнерезов, лепщиков, кузнецов, скульпторов и живописцев.

Обновление 3-го Исаакиевского собора было предписано рескриптом императора Александра I от 20 февраля 1818 года. Контролировала эту работу специальная комиссия под председательством члена Государственного Совета графа Н. Н. Головина.

Сначала разобрали западную часть старого собора. В июле 1819 года под будущее сооружение заложили бронзовую золоченую доску с текстом об обновлении храма.

Началось строительство 4-го Исаакиевского храма с устройства фундамента. Предполагая свести к минимуму последствия будущей неравномерной осадки грандиозного сооружения, Монферран спроектировал сплошной, заложенный под всем собором фундамент. Это был редкий случай даже для Петербурга с его зыбкой, болотистой почвой.

Сооружался фундамент на свайном основании. Для укрепления грунта в котлован вбивали просмоленные сосновые сваи длиной 6,5 м диаметром 25 - 30 см. Забивали их вплотную друг к другу до тех пор, пока грунт не уплотнялся настолько, что заостренный железный прут с трудом входил в землю. Кроме оставшихся от фундамента предыдущего храма почти 13 000 свай под новый фундамент дополнительно забили еще около 11 000. В течение года промежутки между сваями заполняли на глубину около 1 м утрамбованным древесным углем. На сваи в два ряда уложили гранитные плиты, выше выложили кладку из камня, связанного специально приготовленным известковым раствором.

Фундамент храма сооружался около 5 лет, в работах приняли участие около 125 000 человек.

Одновременно с созданием фундамента в каменоломне на берегу Финского залива, в местечке Пютерлакс (неподалеку от Выборга) заготовляли гранитные монолиты для колонн собора. Руководил работами Самсон Суханов, придумавший оригинальный способ выломки гранитных монолитов.

На скале очерчивали контур заготовки, по его периметру высверливали отверстия, в них вставляли железные клинья. Рабочие располагались так, чтобы перед каждым было по три клина. По сигналу они вбивали клинья кувалдами до появления трещин по периметру заготовки. В трещины вставляли железные рычаги, и с их помощью из скалы выламывали гранитный блок. Воротами его скатывали вниз, на деревянный помост, и вчерне обрабатывали, придавая форму будущей колонны.

На одном из заводов крупного петербургского промышленника Ч. Берда были построены специальные баржи для перевозки гранитных заготовок.

Каждую баржу с заготовкой буксировали два парохода до пристани на Неве, у Сенатской площади, где заготовки выгружали и доставляли на строительную площадку по впервые использованному в России рельсовому пути. Здесь каменотесы придавали колонне окончательную форму, затем ее шлифовали и полировали. В первую очередь колонны начали устанавливать на четырех портиках будущего собора. Причем в отличие от сложившейся строительной практики, ставили их до возведения стен храма.

Колонны поднимали вертикально с помощью лесов оригинальной конструкции инженера А. Бетанкура. Леса высотой 22 м представляли собой сооружение из четырех рядов вертикальных стоек, перекрытых мощными балками. По сторонам лесов находились 16 горизонтальных чугунных воротов (кабестанов) с рычагами, каждый из них приводился в движение восемью рабочими. Леса укрепляли установленные под углом балки, подпирающие конструкцию. Именно леса побудили Монферрана воздвигать стены здания позже, иначе построить подобные конструкции на портиках было бы невозможно.

Первая из 48 колонн портиков была установлена 20 марта 1828 года. За ее подъемом наблюдали император Николай I с семьей и многочисленные иностранные гости, специально приехавшие для этого в Петербург.

Гранитную колонну массой около 115 т, обшитую войлоком и циновками, обвязали прочными корабельными канатами. При помощи деревянных катков рабочие вкатили колонну в один из пролетов лесов и закрепили концы канатов через систему блоков на кабестанах. По сигналу 128 человек начали вращать кабестаны, и колонна была поднята вертикально за 40 - 45 мин.

Перед тем, как император Николай I дал Высочайшее соизволение на устройство подобной конструкции, он распорядился предоставить ему модель лесов. В 1826 году ее изготовили мастера Д. Биллинг и братья Столяровы. В настоящее время эта модель экспонируется в музее. Последняя колонна портиков была установлена 11 августа 1830 года, а всего Исаакиевский собор украшают 112 гранитных колонн различной величины.

Следующим этапом строительства стало возведение стен. Строились они из кирпича, скрепленного известковым раствором. Для большей надежности ряды кирпичной кладки соединяли коваными железными связями. По своей толщине стены Исаакиевского собора превосходят стены других сооружений города, северная и южная достигают 5 м, западная и восточная - 2,5 м.

В 1836 году возведение стен было завершено, и фасады начали облицовывать мраморными плитами толщиной около 5 см. Кирпичные своды Монферран решил изнутри оформить декоративными, не имеющими конструктивного назначения. Они состоят из железного каркаса, покрытого металлической сеткой, которую оштукатурили, и в местах, предназначенных для живописи, облицевали искусственным мрамором. Расстояние между кирпичным и декоративным сводами составляет около 30 см. Двойное сводчатое перекрытие - одна из особенностей Исаакиевского собора. Подобная конструкция не встречалась до тех пор не только в России, но и в Западной Европе. После возведения основания купола собора в 1837 году вокруг него установили 24 гранитные колонны массой более 60 т каждая. Поднимали их на высоту 43 м по наклонному настилу, устроенному внутри здания.

Монферран предложил заменить традиционную кирпичную кладку купола металлическими конструкциями. Это позволило снизить стоимость работ на 2 млн. рублей и возвести купол за 3 года вместо 6 лет. Но самое главное, это давало возможность облегчить верхнюю часть здания и ослабить его неравномерную осадку.

Архитектор Исаакиевского собора талантливо использовал опыт Кристофера Рена, создавшего трехчастную кирпичную конструкцию купола собора св. Павла в Лондоне.

Купол Исаакиевского собора так же состоит из трех взаимосвязанных частей: внутренней сферической, средней конической и наружной параболической. Первые две образованы каждая 36-ю чугунными фермами. Обе части соединяются друг с другом мощными болтами. Для утепления здания и улучшения акустики в пространство между фермами этих частей заложили около 100 000 керамических пустотелых цилиндров (гончаров).

Параболическая часть соединена с фермами конической металлическими связями. Эту часть облицевали позолоченными медными листами. Медь золотили с 1835 по 1843 год достаточно необычным способом. Листы меди покрывали амальгамой (сплавом золота и ртути) и, нагревая их над жаровнями, выпаривали ртуть. Золочение каждого листа делали трижды. Подобный метод позволил сохраниться позолоте купола собора без повреждений на протяжении более чем полутора веков.

Некоторые специалисты считают, что конструкция металлического купола Монферрана была использована в 1860-х годах при возведении купола американского Капитолия.

Позолоченные купола православных храмов встречаются достаточно часто, но золоченый купол Исаакиевского собора по своим размерам единственный в своем роде не только в России, но и в мире. Диаметр купола - более 25 м.

В 1843 году строительство здания собора завершилось, но уже в 1841 году начались работы по его внутреннему художественно-декоративному оформлению.

Подготовлено В. Л. Разуваевым, А. П. Витушкиным

ОСАДКА ИСААКИЕВСКОГО СОБОРА

На протяжении полуторавековой истории своего существования Исаакиевский собор постоянно привлекал к себе пристальное внимание современников, вызывая многочисленные споры и опасения за свое состояние. Причиной тому стали не всегда достоверные сведения об уровне неравномерной осадки и ее влиянии на это грандиозное сооружение. Долгие годы существовало мнение, что столь опасное явление вызвано некомпетентностью и ошибками архитектора Огюста Монферрана, соорудившего якобы «колосс на глиняных ногах».

Чтобы разобраться в правомерности подобных суждений, обратимся к истории создания собора.

В 1809 и 1813 годах в Санкт-Петербурге проводились конкурсы на лучший проект четвертой Исаакиевской церкви. Основное требование императора Александра I – сохранить восточную часть третьей Исаакиевской церкви, на месте которой должен был возводиться новый храм, – было заведомо невыполнимо. Участники конкурсов, известные и опытные архитекторы Петербурга, прекрасно понимали, что соблюдение такого условия неизбежно приведет к неравномерной осадке старой и новой частей здания, и в дальнейшем вызовет разрушение всего сооружения. Все они предлагали снести старую церковь, и на ее месте построить новую. Но императора это не устраивало.

Если вести речь об ошибках Монферрана, то, по-видимому, главная из них заключалась в том, что в 1818 году он начал строить новый собор на условиях, выдвинутых Александром I. Вскоре архитектору пришлось убедиться в сложности возложенной на него задачи. Тем не менее, к своей чести, он не отказался от продолжения работы, а попытался свести к минимуму воздействие неравномерных осадок на целостность будущего сооружения. Решая эту проблему, Монферран шел двумя путями: старался усилить фундамент и, вместе с тем, максимально облегчить массу здания.

Фундамент Исаакиевского собора представляет собой сплошной монолит из каменной кладки высотой 7,5 м, скрепленной металлическими связями и заложенной на 24 000 свай. Это своего рода мощная платформа, на которой стоит собор. Она должна была более или менее равномерно распределять нагрузки и оседать с минимальными деформациями несущих конструкций здания. Для уменьшения массы сооружения архитектор вместо кирпичного купола выстроил металлический, из сборных конструкций. Верхняя внутренняя часть стен и своды были облицованы вместо натурального мрамора более легким искусственным. С этой же целью в фундаменте, стенах и стилобате купола сделаны галереи.

Тем не менее, неравномерная осадка здания вскоре дала о себе знать. Первым ее проявление заметил еще сам Монферран до окончания строительства собора. Появились трещины в стенах и пилонах, нарушалась мраморная облицовка, отклонялись от вертикали колонны портиков. Хотя в целом эти повреждения архитектору удалось устранить, но с тех пор состояние Исаакиевского собора стало вызывать беспокойство.

После окончания строительства и освящения храма неравномерная осадка продолжалась. Это вызвало необходимость уже спустя двадцать лет заняться выравниванием колонн портиков, значительно отклонившихся от вертикали, и частичной заменой разрушающейся мраморной облицовки. Работы были достаточно трудоемкими и завершились только в 1898 году.

Видимо, с того времени и стало распространяться мнение о печальной участи, ожидающей Исаакиевский собор.

Возможность сравнительно точно судить об изменениях в уровне осадки здания и ее характере появилась только в XX веке, когда в строительной практике стали применять инструментальные геодезические исследования.

Первое геодезическое исследование Исаакиевского собора было проведено в 1929 году, под руководством архитектора Н. Никитина. В результате анализа осадочных движений удалось установить, что за время своего существования Исаакиевский собор получил неравномерную осадку по оси с юго-востока на северо-запад. Было отмечено, что северо-западный угол здания ниже юго-восточного на 47 см.

Спустя 10 лет, в 1939 – 1940 гг., геодезические измерения были повторены по расширенной программе. Изучение их результатов показало, что заметного оседания здания по сравнению с 1929 годом не произошло.

В 1947 году проводилась нивелировка пола собора и стилобатов портиков. Работы выполнялись в небольшом объеме и имели уточняющий характер. Сколько-нибудь тревожных симптомов в состоянии здания не было выявлено и на этот раз.

Наиболее капитальные исследования выполнил в 1952 году Ленинградский трест геодезических работ и инженерных изысканий (ГРИИ). Инженеры-геодезисты не только повторили весь комплекс предшествующих измерений, но и провели ряд дополнительных. В частности, были обследованы колонны портиков и уровень смещения стилобата купола. Вывод специалистов звучал обнадеживающе: с 1929 года осадок здания не происходило, заметного смещения центров колонн за этот временной период также не было. Все данные подтверждали прекращение осадочных движений Исаакиевского собора.

Неожиданно в 1961 году в ходе очередных геодезических измерений при общей стабильности здания выявилось настораживающее отклонение колонн портиков наружу. Величина их смещения в ряде случаев достигала 11 мм. Объяснения этому тогда не нашли.

В 1965 году в связи с прокладкой тоннеля метрополитена, проходящего рядом с Исаакиевским собором, было решено вновь обследовать состояние здания. Геодезические нивелировки 1967 – 1968 годов вновь выявили наличие осадки. По сравнению с 1961 годом собор опустился на 4 – 6 мм, что, скорее всего, стало результатом строительства новой линии метро. По мнению специалистов ГРИИ, это не только не вызывает беспокойства, но свидетельствует о прекращении неравномерных осадок, так как все части собора осели примерно одинаково. Равномерная осадка здания – явление нормальное и ничем не угрожающее.

Удивление и недоумение вызвало лишь то, что колонны портиков, в отличие от 1961 года, отклонились к тому времени в противоположную сторону – вовнутрь. Величина их отклонения примерно равнялась величине отклонения, отмеченной в 1961 году, и достигала 10 мм.

В целом выводы специалистов были достаточно оптимистичными. Они утверждали, что деформации здания за последние сорок лет опасения не вызывают. Осадка собора стабилизировалась и приобрела равномерный характер.

Сложнее оказалось объяснить состояние колонн.

Изучив материалы исследований и сравнив их с результатами измерений прежних лет, геодезисты пришли к выводу: колонны портиков Исаакиевского собора под воздействием осадки и нагрузок на них совершают вращение вокруг своих осей, что не представляет опасности для целостности здания из-за незначительной величины отклонений в сравнении с величиной колонн.

Последние по времени геодезические работы проводились в соборе в 1986 – 1987 годах. Их результаты подтвердили предположение, что осадка здания к настоящему времени стабилизировалась и почти прекратилась.

Сегодня можно с уверенность утверждать, что Исаакиевский собор по-прежнему остается колоссом, но, похоже, совсем не на глиняных ногах. Усилия Огюста Монферрана устранить разрушительное воздействие неравномерных осадок на здание принесли свои плоды. С этой сложной задачей архитектор справился не только профессионально, но и успешно.

Подготовлено В. Л. Разуваевым

(Продолжение следует)