Почему Вашингтону приходится все больше вмешиваться в действия киевского режима, какие сходства у запрещенных в России «Азова» и ИГИЛ, а также о новой тактике прокси-войн рассуждал Дмитрий Евстафьев в программе Владимира Соловьева «Полный контакт».

1. В действительности внешнее управление над киевским режимом категорически усилилось, и вот эти все визиты последнего времени – это инструмент объяснения, что информационная пиар-самостоятельность всем выходит боком, на Западе имеется в виду.
2. Дела на Западе идут скверно. При всем том, что они начали вбрасывать якобы экспертные мнения, что российской армии каюк на Украине. Централизацию и завинчивание гаек в информационной работе видно даже по пабликам.
3. Американцы начинают становиться серьезными. Конечно, из немцев, французов и тем более поляков люди, которые управляют безопасностью, информационной работой, – это как из кое-чего пули. Американцы начинают по-настоящему серьезно влезать в этот конфликт.

Для американцев это поворотный момент. Я думаю, прошлая неделя для них была поворотным моментом. Они говорят, что это не конфликт между США и Россией, но они фактически взяли на себя управление, а возможно и часть боевых операций на территории Украины. Они поняли, что без них это дело все расползется в течение пары-тройки недель.

Соловьев: С другой стороны, там начинаются и страхи, потому что стали звучать голоса: «А куда мы лезем?» В частности, Милли начинает об этом говорить. Они войны-то не хотят.

Евстафьев: Я считаю, что Милли – это предпоследний вменяемый человек (последний это Байден) в Америке. Милли понимает. Милли помнит опыт вьетнамской войны. Во Вьетнаме так же было, сперва группа советников, потом обучение, потом советники в корпусах южновьетнамской армии. В книге «Зачем убили Джона Кеннеди» это описано. Там описано потрясающе, как Джона Кеннеди все обманывали и как он до последнего не понимал, насколько глубоко они влезают. Это, кстати, к вопросу, был ли Джон Кеннеди сильным президентом. Если тебя твоя же команда обманывает, фактически саботирует твои указания, то, может, не таким сильным президентом он был? Я говорю это как гипотезу. Я понимаю, что на меня сейчас налетит тапков с пумпончиками со стороны американистов.

Соловьев: А с чего он был сильным президентом? Я не видел ни одного признака, что он был сильным президентом. Он был пиаровски сильным президентом, а как президент он был никаким.

Евстафьев: Сразу видно, что ни я, ни вы не американисты. Мы сейчас сказали оба полную ересь, нас виртуально уже расстреляли.

Соловьев: Он был первым президентом, победившим в телевизионных дебатах, благодаря телевизионным дебатам.

Евстафьев: Именно так.

Соловьев: Дальше он звезда Голливуда, условно говоря. Мерлин Монро, все дела. Но как президент…

Евстафьев: Да если бы только Мерлин Монро.

Соловьев: Но дела как президента каковы?

Евстафьев: Так себе дела. Из экономической депрессии пытался вывести Америку Линдон Джонсон, который, как вы знаете, имел библиотеку из двух книг. Библиотека сгорела, и одну он даже не успел раскрасить. Это американский анекдот.

Соловьев: Потом это рассказывали про всех президентов, которые не нравились. В последний раз это рассказывали про Буша-младшего.

Евстафьев: Но первый раз это рассказали про Линдона Джонсона, который при всем то, что был очень специфический малый, но обладал колоссальным здравым смыслом. Милли понимает, Милли все помнит, попался коготок – и вся птичка пропала, потом 50 тысяч только признанных трупов.

Соловьев: Ну это невозможно, у нас же есть добрый Дмитрий Константинович Киселев, который Британию довел до истерики, предложив на выбор: «Вас «Сарматом» грохнуть, или «Посейдончика» изволите?» Американцам уже давно был обещан радиоактивный пепел, поэтому они это понимают, что никакого другого варианта нет.

Евстафьев: Не понимают.

Соловьев: Война между нашими странами, очевидно, через одну итерацию приводит к атомной войне.

Евстафьев: Ну, поспорю, через две, но тем не менее.

Соловьев: Хорошо, через две итерации приводит к ядерной войне.

Евстафьев: Да, небольшая разница, тем более что эти две итерации – вопрос четырех-пяти дней. Потерпят. Шутка. Но они же хотят эту войну как гибридную, что они как бы не воюют. Но признаки того, что они начинают напрямую брать на себя тыловое обеспечение, информационное обеспечение, штабное обеспечение, есть. Очевидно, что то, как ведут себя так называемые ВСУ, а это такая гибридная сущность, ВСУ, нацбаты, тербаты – это все какая-то смешанная солянка, суп рататуй, но посредине этого супа рататуя сидит довольно профессиональная штабная работа. Штабная работа основана на изучении опыта войны в Ираке и в Персидском заливе. Это тяжелейшие бои в городах, которые имеют колоссальные гуманитарные последствия.

Я сейчас одну гипотезу выскажу, американцы хотят заставить нас вести войну на Украине так, как они вели войну против Ирака, чтобы мы получили потом на территории северного Причерноморья большой ИГИЛ, запрещенную в России террористическую организацию, чтобы мы получили партизанское движение, огромное количество людей, потерявших близких и мстящих за это. Этого, я думаю, судя по тому, как мы ведем боевые действия, у них не получится.

Соловьев: Вы очень точно сказали, только, можно, я внесу маленькое уточнение: этот ИГИЛ уже создан, потому что если посмотреть на смесь верований, натыканную из разных источников, то славянская версия ИГИЛа называется «Азов», где такая мешанина, включая и жертвоприношения кровью, и капища, и Шопенгауэра, и Достоевского, все в одной куче. Это идеологическая мешанина, цель которой – воспитание воина-берсерка, которому ничего не страшно, который счастлив умереть за то, во что он верит, и для него нет проблем уничтожить всех вокруг, потому что они ничтожества и унтерменши.

Евстафьев: Немножко поспорю, это организационно-идеологическая основа.

Соловьев: Как и ИГИЛ. ИГИЛ стал ИГИЛом в первую очередь благодаря соединению ультрарадикальной идеологии и опыта офицеров иракской армии, которых отторгли американцы.

Евстафьев: Согласен, но территорию он захватил значительную, что его отчасти и погубило, только когда к нему начала присоединяться массовка.

Соловьев: Что интересно, здесь вместо опыта иракской армии использовали опыт армии НАТО. Кстати, интересно, они читали все, что могли, и про нашу армию, так как с ней надо было воевать, но готовили себя по учебникам американской армии.

Евстафьев: Это совершенно очевидно. Признак, по которому я сужу о том, что там управлением боевыми действиями рулят американцы, даже не англичане, это разрыв между уровнем штабной культуры, планированием боевых действий, который довольно высок, не будем недооценивать противника, и уровнем оперативно-тактической культуры, который не восхищает. А на тактическом уровне мы имеем абсолютное очаговое ведение военных действий, характерное для полувоенных формирований. Но уровень стратегического планирования у них довольно высокий. В этом смысле явно американцы были стороной конфликта, но сейчас они становятся участниками.

Соловьев: Доказательство вашего высказывания тот факт, что они перешли официально якобы в режим передачи данных разведывательных, а это по большому счету означает, что они не передают, они используют их в том львовском штабе, из которого они командуют ВСУ.

Евстафьев: Они таким образом легализуют формально те каналы коммуникации, которые у них есть. Раньше об этом стыдливо говорили, а сейчас об этом говорят прямо. Но это хорошая новость, это означает, что дела у них идут кисло. Второй момент, о котором хотел бы сказать: я, к сожалению, вынужден читать и их паблики, это не вызывает эстетического удовольствия, но тем не менее, киевский режим перешел на модель ведения пиар-войны. Военных целей у них нет. Они поняли, что военно они не победят, они должны победить исключительно на пиар-поле боя под руководством американцев. Модель Арестовича уже не работает. Она не работает для собственного общественного мнения. Главная задача киевского режима на ближайшие несколько недель – сохранение, об этом пишут откровенно, внешней консолидированности общественного мнения. Я вам скажу, почему так. Потому что люди смотрят на Мелитополь, на Херсон, на Бердянск и думают: «Елки-палки, а ничего же такого трагического там не произошло. Никого не зарезали, никаких пыточных. Рубль вводится». Повторю то, за что меня часто критиковали и виртуально били: южный вариант ведения специальной военной операции – это вариант геоэкономический, в северный вариант в различных его интерпретациях я не верю, что мы могли теми силами, которые были, взять Киев и Харьков, но тем не менее явный был расчет, что появится какое-то правительство антифашистов, которое там опять будет пилить наши бюджеты. Северный вариант был вариант политический, который нас обрекал на очень серьезные расходы, на повторение этой ситуации через пять-семь лет. Южный вариант это вариант геоэкономический, это вариант медленный, это вариант освоения территорий, это вариант создания на юге бывшей Украинской ССР пояса безопасности, это вариант, который требует серьезных усилий геоэкономических, инфраструктурных и организационных. И мне эта логика нравится гораздо больше того, что я видел вначале данной кампании.

Я стараюсь не комментировать ход военных действий, но было несколько моментов, когда я очень волновался за то, что происходит. Сейчас я с гораздо большей уверенностью смотрю в завтрашний день. Я вижу логику, я ее понимаю.

И третий момент, мы должны понимать, с чем мы имеем дело на территории бывшей Украинской ССР. Я сегодня читаю там пассионарии и так далее… Ребята, берете с полки Гумилева Льва Николаевича, кстати, и папу его Николая Степановича тоже неплохо почитать – он был не просто талантливейший поэт русского Серебряного века, но и разведчик, который многие меткие наблюдения оставил, – и читаете. Особенно обратите внимание на разницу между пассионариями, людьми длинной воли, длинного усилия, длинного самопожертвования ради мечты, и субпассионариями, которые на самопожертвование способны слабо, которые сбиваются в шайки и готовы жертвовать другими. А еще прочитайте про то, что такое химера. Мы имеем дело с насыщенной деструктивной идеологией, в этом смысле Украина – кипящий плавильный котел для новой деструктивной антисистемной идеологии, тут спорить нечего, но это еще и формирование организационной базы, которая управляется извне. В этом смысле это матрешечная химера. Украинскими парубками управляют люди, которые находятся не на Украине, это раз, украинские олигархи, которые себя с Украиной не ассоциируют, ими в свою очередь управляют люди, которые находятся в Лондоне и в Америке.

Соловьев: Мы увидели новый тип войн, который будет осуществляться. Теперь для войны со своими стратегическими противниками будут использоваться прокси-войны. Вот для войны с Россией была использована Украина, для войны с Китаем будет использован Тайвань, который так же накачивается оружием и у которого есть некоторое преимущество по отношению к Украине – это отсутствие общей сухопутной границы. Очевидно, американцы сделают войну Тайваня с Китаем неизбежной.

Евстафьев: Они этого не скрывают. Об этом говорит характер поставляемых вооружений.

Соловьев: Американцы просчитывают, они играют в долгую и они никогда не используют новые варианты, если им нравятся работающие старые.

Евстафьев: А зачем? Команду победителей не меняют. Это их принцип. Если не сработало, вот тогда они будут менять.

Соловьев: И они ничем не рискуют. У них нет на сухопутных границах угроз. Они этим всем занимаются издали. Угрозы Америке ничего не представляет.

Евстафьев: За исключением внутренней ситуации, но думаю, они с ней в нынешних условиях скорее всего справятся. Да, кое-кем придется пожертвовать, там Уотергейт-2 неизбежен, но у меня почти нет сомнений, что внутреннюю ситуацию они стабилизируют.

Соловьев: Блинкен в четверг будет выступать со стратегией по Китаю, а уже начинается почти стопроцентное повторение сценария. Сейчас уже США заявляют, что КНР готовит вооруженные силы к захвату Тайваня. Они ведут себя точно так же, как вели в ситуации России и Украины. А потом они делают военный конфликт неизбежным.

Евстафьев: Именно так.

Соловьев: Поэтому я думаю, что надо вооружать Корейскую Народную Демократическую Республику, а то она все никак попасть не может. В очередной раз выстрелили, опять как «Морской бой», мимо.

Евстафьев: А я бы газопровод туда провел. И там сделать терминал для сжижения газа и отгрузки нефти. Почему мы не видим перспектив геоэкономического сотрудничества в исключительно важном моменте?

Соловьев: А может быть лучше все-таки ракету? Добрую мирную ракету.

Евстафьев: И на ней смайлик нарисовать.

Соловьев: И на ней смайлик.

«Может мы обидели кого-то зря,

Календарь закроет этот лист».

Да?

Евстафьев: «И хотя Америку немного жаль…»

Соловьев: Совершенно верно, такие были песни в советское время.

Евстафьев: В нашем детстве.