62,1 тыс прочтений Сегодня
Андрей Белоусов стал главой Минобороны весной 2024 года. До этого занимал ключевые должности в российском правительстве и администрации президента: был заместителем министра экономического развития и торговли, помощником главы государства по экономическим вопросам, а также министром экономического развития.
Кандидатуру Белоусова, известного работами в области стратегического планирования и экономического анализа, на пост руководителя оборонного ведомства изначально предложил президент Владимир Путин. Спустя несколько дней это согласовал Совет Федерации.
В числе приоритетных вопросов сам Белоусов назвал обеспечение участников боевых действий современным оружием, комплектование Вооруженных сил, соцзащиту военных и формирование гособоронзаказа.
«Я руководствовался принципом всегда, я хочу его назвать, стараюсь руководствоваться и буду руководствоваться, железобетонный принцип: „Ошибаться можно, врать нельзя“», — сказал Белоусов, выступая в мае в Совете Федерации, где проходили консультации по его кандидатуре на пост министра обороны.
Этот девиз почти сразу послужил вдохновением для многих.
«Если мы будем руководствоваться этим принципом, мы точно победим», — подчеркнул Глава Сбера Герман Греф.
360.ru cобрал другие яркие высказывания Андрея Белоусова.
- Что такое сильная идея? Сильная идея — это не «умная» идея. Сильная идея — это идея, за которой следует действие. Или идея, которая порождает действие. Как учили нас классики: идея становится материальной силой, когда она овладевает большими массами людей.
- Чем более устоявшаяся регуляторная система, тем труднее функционировать новым формам.
- Жулики и незаконные бизнесмены находятся на вольготном положении. Теневой сектор контрольные органы стараются пока не трогать, но такая политика негативно сказывается на положении дел в стране.
- Задача геополитическая — обеспечить связь двух «центров силы» России и Китая.
- Вот «мы» — это весь мир. А «вступаем» — это означает, что та экономическая модель, социальная модель, которая сложилась в мире и поддерживала равновесие, она сбоит, что, собственно, сейчас мы и наблюдаем.
- Когда мы говорим «нас не пускают на рынок Европы, где мы раньше были, и нам нужно выходить на рынки дружественных стран», мы должны четко понимать, что на рынках дружественных стран нас никто не ждет.
- Была двубокая система, еще советская система, которая была до конца 1980-х годов, которая более-менее держала мир и были понятны правила. Пусть эти правила были достаточно тяжелыми, шла холодная война, но эти правила были и соблюдались и одной стороной, и другой. Дальше двубокая система распалась и возник вопрос: что на смену?
- Есть три вида бизнеса: «крысить», «хрючить» и «копытить».
- А что в Европе? А в Европе — ничего.
- Доверие — это ключевой ресурс и особенно это ключевой ресурс в условиях нынешнего системного кризиса. Потому что я считаю, что кризис в мире приобретает системный характер. Почему? Потому что доверие — это ключевой фактор эффективного государства. Государство не может быть эффективным, и государственные институты, если оно не подпирается доверием со стороны разных социальных групп.
- Мы сейчас опять находимся в состоянии «сжатия». С юга у нас бурлящий исламский мир, в котором выкристаллизовываются новые суперэкономики, а с другой стороны — гигантский Китай. Запад начинает бурлить.
- Когда мы вышли из кризиса 1990-х годов, в начале 2000-х, объективно возник вопрос, что делать дальше. Решения тогда были приняты стратегически абсолютно правильные: начали встраиваться в мировую экономическую систему. И в создании производственных цепочек, и в науке.
- Для нас является ключевой проблемой демографическая. Безусловно, это специфика — демографические процессы и тенденции очень инерционные и очень затратные с точки зрения их изменений. И мы тратим огромные ресурсы на то, чтобы эти вопросы решать.
Я вам могу тайну открыть. Где-то несколько лет назад, года три назад, наверное, мы предложили президенту включить в послание рост высокотехнологичных операций, рост там где-то составлял примерно 10 раз. Он сказал, что готов это произнести, если вы сможете это реализовать. Почему? Потому что высокотехнологичные операции в большинстве случаев — это когда человек стоит уже перед выбором жизни и смерти, а мы ему не можем помочь.
- Мы видим по себе: чтобы доехать до Крыма или до курортов Краснодара, нам нужно затратить более 30 часов обычным поездом. Ну это что такое — 30 часов до Крыма ехать? Почему? Потому что не развита система, все забито, и нужно тоже это все расширять.
- На горизонте пяти-десяти лет крупная национальная экономика, как Россия, какую стратегию должна принять? Или США, или Китай? Ответ на этот вопрос достаточно прост: нужно обеспечить стратегическую устойчивость, а она достигается только путем формирования устойчивых страновых альянсов.
- Национальные цели — это повестка, которая была сформирована обществом. Это то, что ожидают люди: улучшений в демографии, экологии, жилье, медицине, качественном образовании, дорогах — это все вещи, которые стоят в повестке.
- Если бы сказали: граница на замке, то это, с одной стороны, плохо. С другой — можно было бы выдохнуть: у бизнеса не останется других вариантов, кроме как вкладывать деньги.
Нужно глубокое переосмысление изменений позиционирования России в мире, в мировом экономическом пространстве — а оно само стремительно меняется.
- Доверие, так же, кстати, как и любовь, — это не только и не столько состояние, сколько действие. Процесс доверия рождается только как совместные действия. Поэтому доверие появляется тогда, когда государство, общественные структуры, социальные группы, институты гражданского общества действуют в одном направлении, подпирая, дополняя друг друга в рамках определенных правил игры.
- Слава Богу, мы избавились от некоторого такого детского романтизма, что цифровизация решит все проблемы. Мы видим, что цифровизация не только решает проблемы, но и создает проблемы. Такая палка о двух концах оказалась.
- Что происходит в мире теперь: правила, по которым мировая торговля существовала, рухнули вместе с локомотивной ролью мировой торговли.
- Я не знаю ни одного случая в мире, когда бы мобилизационная экономика <...> проходила через поколения. Обычно мобилизационный период от 10 до 20 лет, максимум 30 лет. Дальше это все уже во что-то другое превращается. Таким образом, мобилизационная ситуация начинает походить на лазер с ядерной накачкой. Там огромная плотность на короткий промежуток времени, огромный разогрев. То есть все работают на вот этот луч, который прожигает, добивает до этой цели.
Свежие комментарии